Грешное и праведное – вечное противостояние

Праведный человек и грешник – кто они? И возможна ли в земном человеке только праведность? И так ли уж безнадежно грешен грешник? Попробуем порассуждать логически, не вставая ни на позицию праведности, ни на позицию защиты греховности. Хотя, кто без греха… Вот человек, который всегда знает, как и что правильно: жить, любить, создавать семью, воспитывать детей… И всех поучает, ведь «он знает лучше». Вроде, все хорошо, а вот тут вкрадывается, коварное «но». Не окажется ли праведность мнимой и не обернется ли она элементарной гордыней?

Но и другая крайность не лучше. Человек обязательно найдет мотивацию своим поступкам, даже самым неблаговидным. Украл, обманул, прелюбодействовал, убил – самому тяжкому поступку грешник найдет справедливое объяснение, в соответствии со своими взглядами.

В живом человеке уживается столько противоречий, которые делают его судьбу великолепно неповторимой. Принимая дар жизни, мы принимаем и груз обязательств за совершенные поступки и проступки. И сами выбираем меру наказания и награды в виде нечаянных радостей или ночных терзаний совести. Многое, конечно, определяется тем, кто с нами рядом. Смогут ли жизненные попутчики стать настолько близкими, что оценят наши благие намерения и простят невольные прегрешения...

Вспомним, гениальную, по-моему, новеллу «Пышка». И очень современную. Праведные обыватели не побрезговали трапезой, предложенной им известной своим греховным поведением женщины, потом для своего спасения склонили ее к заведомо неблаговидному поступку. И, получив желаемое, дружно и издевательски отвернулись от бедняги… Кто же более праведен в этой ситуации, так живо описанной Мопассаном? Я – на стороне Пышки…

Есть праведники, почитаемые церковью и вызывающие уважение у верующих. К их мощам совершают паломничество, в их чудотворную силу верят… Но мы – живые люди, мы спешим по делам, мы ведем себя так, как воспитали нас мамы и папы, как научили дедушки и бабушки. И так же воспитываем собственных отпрысков. Мы до самого конца стараемся наполнить свою душу добром, мы контролируем этот процесс совестью. Это – в идеале. Но жизнь – сплошные отступления, все то же «кто без греха». Не зря на последнем вздохе мы просим прощения за прегрешения, истинные и мнимые, за незаметно нанесенные обиды. И нас прощают те, кому еще предстоит в жизни пройти путь, и праведный, и одновременно грешный. А сейчас – только проститься, только купить венок и пожелать умершему примирения страстей в мире, где уже все определено, где всему найдено правильное место: и грешному, и праведному. Мы надеемся на это, мы верим в это. Как же иначе жить?